Том 18. Счастливчик - Страница 14

Счастливчик не скрыл ничего. Мик-Мик не выдаст, он не пойдет к бабушке, не будет жаловаться на негодных мальчуганов, как это, наверное, сделал бы monsieur Диро. Мик-Мик непременно желает видеть в Счастливчике маленького мужчину. Вот почему так любит Счастливчик своего молодого учителя, как искренен и откровенен с ним.

В этот вечер Кира уснул скоро, но тревожно. И снились ему веселые, шумные мальчики, длинный Верста, тихий Голубин, смеющийся Янко и смелый и умный Помидор Иванович.

Глава 4

Наступила зима… Снег падает большими хлопьями… Они точно большие белые птицы летают по воздуху и, бессильно распластав крылья, шлепаются на землю…

Разгуляй запряжен в сани и мчится по мягкой санной дороге. Счастливчик едет в гимназию. На нем теплое, на беличьем меху, форменное пальто с огромным барашковым воротником. Фуражка с выстеганным ватою дном нахлобучена на самые брови. Сверх фуражки и подшитого воротника еще башлык. Из-под них выглядывает, как гном из пещеры, раскрасневшийся на морозе носик. Так укутала Счастливчика няня по приказанию бабушки.

Monsieur Диро тоже в теплой шубе. Но ему все-таки холодно. Он не привык к стуже. В Париже нет таких крепких, трескучих морозов. И monsieur Диро зябко кутается в шубу, прячет свой длинный тонкий нос в воротник и то и дело ворчит, почему-то по-русски:

— Ой, этит рюской холодник!.. Совсем защиплевал мой носик!

Счастливчику делается ужасно смешно от этого замечания. Андрон же фыркает у себя на козлах.

Разгуляй думает, что это относится к нему, машет хвостом и прибавляет ходу.

— Тпру! Чего ты! Блинов объелся что ли? — кричит Андрон на Разгуляя.

Счастливчик смеется. Как тут не смеяться, посудите сами — видали вы лошадь, которая ест блины?

Вот и гимназия. "Тпру!" — лихо осаживает Разгуляя Андрон. Потом перевешивается с козел и откидывает полость.

— Счастливо, барин! С Богом! — говорит Андрон.

— До свидания, мой мальчик! — бросает ласково monsieur Диро.

Счастливчик ловко выскакивает из саней и исчезает в подъезде.

Швейцар улыбается, встречая его, и торопливо помогает раздеться.

Ранец отстегнут, пальто сброшено, башлык и фуражка тоже. Но что это сделали со Счастливчиком? Где его густые длинные волосы?

Локонов нет. Волосы выстрижены под гребенку, и голова получилась круглая, смешная, как у галчонка, личико малюсенькое, а глаза огромные-преогромные, как две черные вишни.

Теперь Счастливчик не похож ни на овцу, ни на девочку. Он настоящий маленький мужчина.

— Раев, здравствуй!

— Здорово, Лилипутик!

Это кричит Ваня Курнышов, пулей влетевший в швейцарскую. Он в осеннем стареньком пальто, без башлыка и в плохонькой, помятой фуражке. Счастливчик знает, что Ваня очень бедный и что пальто и все то, что на нем надето, — все приобретено дешево на рынке у старьевщика. Но Ване не холодно, несмотря на трескучий мороз. Его щеки точно два цветка мака. И запыхался он от быстрого бега. Еще бы! Ванин отец живет на окраине города, и оттуда Ваня ежедневно добирается в гимназию, по его же словам, "на собственных рысаках", то есть попросту пешком.

— Все уроки выучил? — осведомляется у Счастливчика Ваня. — Небось, с репетитором? — прибавляет он лукаво.

Счастливчик кивает и краснеет. Если бы не Мик-Мик, разумеется, он не знал бы ни одного урока.

Мальчики вбегают на лестницу, прыгая через две ступеньки.

— Здорово, братцы!

Это Янко. Веселый, радостный, как всегда, он так и сияет.

— Арифметику не кончил. Задачи не понимаю. Дай списать, Помидорушка, — просит он Ваню.

Помидор Иванович отрицательно крутит головою.

— Списать ни-ни… Это обман. А вот объясню тебе с удовольствием.

Они втроем входят в класс. Еще рано. До молитвы остается еще целых четверть часа. Но в классе, против обыкновения, уже собралось много народа. На доске написано крупными буквами: "Фокусник и чревовещатель. Прием от 8 ч. до 8 ч. утра".

Весь класс собрался у доски, возня, возгласы удивления.

— Это еще что за выдумка?

Из-за доски вылезает Бурьянов. Лицо торжественное, как на параде. Над губою наведены углем усы, на щеках намазаны баки. Глаза выпучены, точно у рака. На голове колпак с кисточкой из бумаги. Калмык мотает головой, так что кисточка трясется и танцует. Он отдувает выпачканные щеки, еще сильнее таращит глаза и выкрикивает густым басом:

— Честь имею представиться: фокусник и чревовещатель. Кто хочет видеть, как из одного перышка можно сделать двадцать?

Мальчики сдвигаются в кучку, окружают Бурьянова. Всем хочется видеть, как из одного пера выходит двадцать.

— Покажи! Покажи! — пристают они к Калмыку.

У Калмыка на ладони лежит стальное перо. Все смотрят на него с любопытством.

— Давай другое, братцы, это не годится! — командует Бурьянов и протягивает руку вперед.

И вмиг в его руке очутилось другое перышко. Кто-то кладет третье, четвертое. Бурьянов сосредоточенно смотрит, считает:

— Не то, не то… Надо острее… Еще острее…

Мальчики разгораются любопытством. Действительно, презабавная штука, из одного пера можно сделать двадцать!

Когда Голубин кладет на ладонь Калмыка свое самое хорошенькое желтое, точно золотое, перышко, по счету двадцатое, Бурьянов неожиданно срывает с головы бумажный колпак, насмешливо раскланивается перед огорошенными зрителями и визжит:

— Вот каким образом из одного пера можно сделать двадцать! Вот каким образом один умный человек может провести тридцать наивных!.. А теперь честь имею кланяться, господа! До приятного свидания!